Как "лагерь" преуспевает там, где другие экспонаты Института костюма не оправдали ожиданий

Пожалуйста, не отменяйте, что я говорю это, но можем ли мы все на минутку развеселиться?

В последнее время весь мир стал настолько серьезным, что и понятно, учитывая, насколько дерьмово недавнее были времена, когда попытка немного повеселиться время от времени начинает казаться чем-то моральным развратный. Между новостями, предупреждающими о надвигающемся апокалипсисе и экологических бедствиях, я не решаюсь открыть свой большой рот или даже рискнуть выйти так далеко за пределы своего дома, опасаясь, что я кого-то обижу. На днях утром я пошел выпить кофе и наткнулся на знаменитую мода дизайнер, который пристыдил меня за то, что я закрыл чашку пластиковой крышкой, хотя подозреваю, что она не заметила иронии, когда Затем она села в огромный внедорожник, который простаивал на обочине, оставляя в ней след пролитого латте. будить.

Но кто я такой, чтобы судить? Все стали настолько чувствительны, что я даже боялся открытия в понедельник «Лагеря: Заметки о моде», весенней выставки моды от г. Институт костюма при Метрополитен-музее

На самом деле может. Выставка, получившая свое название от «Заметок о« лагере »», эссе Сьюзан Зонтаг 1964 года, попытки определить эстетические границы лагеря, это чистая радость, и я могу сказать, что бесследно иронии. На выставке представлено более 250 предметов, в том числе не только мода, но и картины, скульптуры и дневники. «Кэмп» делает столько же, чтобы осветить упорно неуловимую тему с ослепительными визуальными эффектами, как и Зонтаг с ней. слова. Как ни странно, это тоже не скучно. От открывающихся галерей, окрашенных в ярких оттенках розовой сахарной ваты, где три века моды сочетаются с картинами от Караваджо до Поля Кадма (рядом с Жан Поль Готтиr костюм моряка с блестками, естественно) до грандиозного финала, состоящего из более чем 100 образов, представленных на двух уровнях в одной очень большой комнате, Выставка «Кэмп» служит во многом той же цели, что и «Кэмп» эстетической концепции: это образование под видом развлечение.

Вероятно, помогает то, что объект находится прямо в рулевой рубке Болтона, куратора британского происхождения, чье остроумие неминуемо проявляется здесь. Через текст на стене, а также записанные голоса посетители найдут ключи к разгадке всеобъемлющей истории лагеря, начиная с его первого известного использования в 1671 году Мольера. пьесу «Обман Скапена», уходящую корнями во французское придворное общество (само слово происходит от французского глагола «кемпер», выставлять напоказ или поза). Тщетно поставленный портрет Людовика XIV из мастерской Гиацинта Риго напоминает нам о том, что лагерь задолго до царства РуПола. Болтон также уделяет особое внимание тому, чтобы проиллюстрировать свою важную роль в истории геев, неосознанно включив в него работы Оскара Уайльда, чей индивидуальный стиль в одном показе по сравнению с недавними работами - жакет loden с воротником-шалью и плетеными застежками - от Алессандро Микеле из Gucci. На другом изображении два манекена в платьях в викторианском стиле из Эрдем Моралиоглу Объятия весенней коллекции 2019 года в позе, которая перекликается с позой двух женщин на фотографии поблизости. Это Фредерик Парк и Эрнест Бултон, которые возмутили Лондон в 1860-х годах, живя как сестры Фанни и Стелла.

«Кэмп» также преуспевает там, где другие выставки Института костюма временами терпят неудачу из-за несметного количества примеров независимых дизайнеры, которые будут новичками для большинства знакомых, давая прекрасное представление о многих творческих талантах, которые часто упускаются из виду даже модная элита. Рядом с дисплеем Эрдема находится черное платье, созданное Уильямом Диллом-Расселом, восходящей звездой, который привлек внимание своей небинарной модой, с воротником, сделанным из лохмотьев платье столетней давности, остальная часть сделана из нейлона, который можно протереть (как мне сказал дизайнер, он сам носил это платье до того, как Метрополитен запросил его для выставка).

В одной розовой прихожей платья похожей эстетики выставлены бок о бок, не говоря уже о том, что иначе вы бы никогда не упомянули имена дизайнеров в одном предложении: Мэри Катранцу юбка с абажуром рядом с платьем 1912 года от Поля Пуаре, пурпурное украшение Джереми Скотта с перьями и бабочкой для Moschino рядом с платьем 1961 года от Кристобаль Баленсиага. И если к этому моменту у вас не закружится голова, последняя галерея настолько перегружена, что нецелесообразно осматривать все за один визит. Примерно 100 платьев выставлены группами из одного, двух или трех в два ряда витрин, окружающих темную квадратную комнату, с подсветкой в ​​чудесных пастельных тонах. В центре выставлены прекрасные шляпы, в том числе дуэт фламинго Стивена Джонса, которые стали головным убором для Скиапарелли коллекция Бертрана Гийона. Есть так много чудесных вещей, что это не поддается разуму: лебединое платье Бьорк с премии «Оскар», забавная шуба Эди Слиман в виде сердечка-валентинки для Saint Laurent (когда-то выигрывал Леди Гага), Crocs от Balenciaga, ослепление от Боба Маки, комбинезон от Уолтера Ван Бейрендонка проиллюстрировано рисунком полной мужской анатомии, бикини Libertine для парней с вышитым бананом на промежность и Хлоя от Stella McCartney бикини для девушек с надписью «Держи свой банан из моих дынь» на попе. Сама по себе эта комбинация достойна аплодисментов, категория - музейная реальность.

За годы, прошедшие с тех пор, как Зонтаг опубликовала свое эссе, многие писатели пытались подражать ее духу, предлагая свои собственные определения лагеря. Саймон Дунан в Вечерний стандарт, только что опубликовал веселый дубль, который он назвал «маркером в лагере», «доступным для возраст синдрома дефицита внимания ». В одном из них он говорит: «Кэмп превращает грандиозное в земной."

Но, как демонстрирует выставка «Кэмп», обыденное тоже может стать грандиозным. Я специально думаю о платье Джереми Скотта, которое, кажется, сделано из ломтиков ветчины прошутто.